Обучение техническому обслуживанию и управлению беспилотниками. Профессия — пилот дронов. Зарплаты, обучение, вакансии. Иван, работник автосферы
В справочнике востребованных и перспективных профессий, публикацию которого Минтруд планирует в течение октября этого года, отдельным списком выделены наиболее перспективные и многообещающие специальности, получить которые можно в рамках учреждений среднего специального образования. В этом перечне есть увлекательная профессия, даже название которой ассоциируется с фантастическими фильмами, – это оператор беспилотных летательных аппаратов (БПЛА).
Такими беспилотниками, например, являются современные модели квадрокоптеров, которые для многих являются хобби, любимым занятием на выходных и каникулах. Ребята запускают свои «квадрики» и соревнуются друг с другом в искусстве управления летающим аппаратом, а также снимают видео с помощью камеры, установленной на корпусе квадрокоптера или, как его еще называют, дрона.
Присмотритесь, если ваш ребенок готов целый день гоняться за своим радиоуправляемым летательным аппаратом, если постоянно обдумывает варианты усовершенствования модели, улучшения тактики управления, то, вероятно, профессия оператор БПЛА может стать для него любимым делом всей жизни, позволит ему найти свое место в обществе и получать удовлетворение от каждого прожитого дня. Ведь применение мультикоптеров открывает весьма заманчивые возможности в бизнесе и научных исследовательских экспедициях. Эти юркие и стремительные аппараты могут сохранить жизнь многим людям во время спасательных операций, например, доставить лекарственные препараты на недоступную территорию. И во всех этих случаях потребуется специалист, ас по вождению дронов.
Если в России данная специальность пока еще экзотика, то в Китае она активно внедряется в разные сферы общественной жизни. Например, в китайском городе Нанкин сформировано специальное подразделение полиции, в котором уже заступили на службу семь мулькоптеров. Несмотря на некоторые технические вопросы, связанные с безопасностью использования беспилотников в населенных пунктах, а также с юридическими нюансами, городским департаментом принято решение о допуске водителей дронов к прохождению службы. В обязанности операторов по управлению беспилотниками входит обеспечение порядка на улицах. С дронов должно производиться наблюдение за массовыми общественными мероприятиями, а также аппараты будут использоваться в аварийных и чрезвычайных ситуациях.
Конечно же, в любой сфере деятельности человека могут появляться разного рода злоупотребления. И управление квадрокоптерами, к сожалению, не избежало такой нелицеприятной участи. Например, в июле 2015 года украинские пограничники произвели задержание группы злоумышленников, переправляющих на дронах через границу блоки импортных сигарет.
И все же, несмотря на отдельные случаи правонарушений, связанных с использованием мультикоптеров, эксперты выражают уверенность в том, что правомочная созидательная деятельность во благо общества и государства преобладает в применении беспилотных летательных агрегатов. Минтруда планирует официально утвердить профессию оператор БПЛА, а Минобрнауки откроет новые направления подготовки в ссузах.
По словам руководителя Агентства стратегических инициатив Дмитрия Пескова, профессиональных водителей дрона будут обучать примерно так же, как в автошколах. Процесс обучения будет завершаться экзаменом с инструктором и вручением сертификата на право управления беспилотными аппаратами. Есть предположение, что уже в 2016 году в Москве появится первая школа водителей дронов.
Специалисты АСИ выражают убежденность в целесообразности и полезности профессии, позволяющей, не выходя из дома, управлять полетом беспилотника через интернет и доставлять определенные товары людям с ограниченными возможностями или оказывать помощь в чрезвычайных ситуациях.
Особое значение имеет применение беспилотников в военно-промышленном комплексе, в котором уже проводится подготовка учебной базы для обучения специалистов, управляющих различными моделями беспилотных летательных аппаратов.
Дрон среди ясного неба
Развитие беспилотной авиации в России находится на подъеме. Проанализировав опыт стран НАТО и привнеся в него свои ноу-хау, в Минобороны сумели добиться того, что опыт и тактику использования беспилотников теперь начали перенимать у нас. В России подготовкой специалистов и изучением теории и практики применения БПЛА занимается Государственный центр беспилотной авиации Минобороны России. Корреспондент «МК» пообщался с курсантами и преподавателями расположенного под Коломной центра.
Совершенствованию применения беспилотной авиации в Минобороны России уделяется пристальное внимание. Можно констатировать факт, что в этой области сделан существенный скачок. Если в 2011 году в Вооруженных силах было 180 беспилотных систем, то на конец 2015 года их стало почти в 10 раз больше. Кроме того, опыт выполнения боевых задач в Сирии показал, что они незаменимы в ходе боевых действий. На сегодня роты беспилотной авиации созданы в каждом военном округе, а уже к концу этого года будет сформировано аналогичное подразделение на Северном флоте. В Государственном центре беспилотной авиации готовят операторов дронов, изучают перспективные образцы техники и даже занимаются теорией применения БПЛА.
Жесткий отбор
Сейчас, с увеличением задач, которые выполняют беспилотники, очень остро стоит вопрос о подготовке грамотных операторов, знающих свои машины, что называется, от «а» до «я». Это и призван осуществлять центр. Кроме того, он выполняет задачи по воздушной разведке, ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций, проведению войсковых испытаний комплексов с беспилотными летательными аппаратами до их принятия на вооружение, а также проводит научные исследования. В прошлом году центр подготовил более 1100 специалистов по применению комплексов с беспилотными летательными аппаратами. В ближайшей перспективе планируется оснащение центра автоматизированной информационно-обучающей системой и создание филиалов в военных округах. Вскоре помимо военнослужащих Минобороны за парты сядут специалисты из других ведомств - МВД, ФСБ, МЧС.
Учатся в Коломне только контрактники, имеющие образование не ниже среднего специального. Для того чтобы получить направление в центр, военнослужащий сначала проходит ряд квалификационных испытаний у себя в части. В начале учебы курсанты проходят курс теоретической подготовки, сдают зачеты, получают навыки управления БПЛА на тренажерах и после получения необходимых допусков уже приступают к практике.
Как рассказал «МК» начальник центра Валерий Фролов, сдают экзамены далеко не все: около 10–15 процентов курсантов отсеиваются уже в первые недели обучения.
Отбор жесткий: одна «двойка» на экзаменах - и права пересдачи уже нет, военнослужащий отправляется в ту часть, откуда прибыл.
Курс подготовки зависит от того, на какой тип беспилотников обучаются курсанты. Если это комплексы малой дальности и ближнего действия, типа беспилотников «Гранат» от первой до четвертой модификации, «Элерон», «Застава» и др., то учеба длится 2,5 месяца; на комплексы среднего действия, типа БПЛА «Форпост», учатся около четырех месяцев.
После окончания учебы военнослужащие отправляются в свои воинские части.
Лейтенант морской пехоты Александр Житенев рассказывает: для того чтобы попасть на учебу в центр, нужно пройти серьезный отбор в частях.
Операторы будущего
На площадке перед плацем стоят беспилотники, на которых сейчас обучаются курсанты. Вот линейка БПЛА «Гранат». Самый миниатюрный из них - «Гранат-1». Он собирается за пять минут, запускается с руки и может вести разведку на дальности до 15 км. Комплекс «Гранат-2» - уже побольше. Он может вести наблюдение на дальностях более 20 км. Оснащается как фото-, так и видеокамерой. Дальность «Граната-3» - более 40 километров, а комплекс «Гранат-4» может работать уже на дальностях более 100 км. Этот аппарат может использовать и тепловизор.
Чуть подальше стоят уже «большие» БПЛА - к примеру, комплекс «Орлан-10». Этот аппарат работает на дальности до 150 км. Предназначен для ведения разведки с фото- и видеофиксацией. Оснащен инфракрасной камерой и УКВ-пеленгаторами. Высота его полета - до 5 тысяч метров. Может выдавать корректировки и передавать данные в режиме реального времени на командный пункт. Способен находиться в воздухе до 10 часов.
В учебных классах кипит работа. Возле мониторов сидят курсанты центра, а в середине класса - инструктор, который следит за выполнением поставленных задач.
При достижении высоты 100 - выпуск парашюта, - дает вводную инструктор. - На посадке ветер 120.
Принял, - отвечает курсант. - К посадке готов.
Лейтенант морской пехоты Александр Житенев обучается в центре уже давно. Он рассказывает, что его направили на учебу из части, которая находится неподалеку от озера Байкал. Сам он оканчивал Рязанское автомобильное училище и отправился по распределению в Центральный военный округ, однако, узнав о наборе в центр, решил сменить квалификацию и стать оператором БПЛА. Сейчас он осваивает «Орлан-10».
В войсках операторы беспилотников очень востребованы, - объясняет свой выбор офицер. - Вот решил переквалифицироваться. На самом деле у меня все родственники - военные летчики, я сам пытался поступить в авиационное училище, но не прошел по здоровью. Сейчас мне, можно сказать, предоставился второй шанс попасть в авиацию.
Александр говорит, что хотя учеба и непростая, но пока никаких замечаний у него не было.
После окончания учебы вернусь обратно к себе в часть, на Байкал, - делится планами офицер. - Большинство моих сослуживцев хотят понимать, что такое беспилотник, знать о них побольше. Это тоже побудило пойти в операторы дронов. Сейчас целое поколение новых машин появляется - считай, что я одним из первых освою эту профессию…
Житенев рассказывает: для того, чтобы попасть на учебу в центр, нужно пройти серьезный отбор в частях. Просто так, для «галочки», сюда учиться не отправляют. Кроме того, в центре тоже обучение идет в три этапа. Сначала проверяют знание компьютеров, профпригодность, а уже потом начинается изучение азов профессии.
В сухопутных подразделениях используют легкие беспилотники, поэтому я изучаю здесь их тактико-технические характеристики, - рассказывает Александр. - В дальнейшем я хочу освоить всю линейку беспилотной авиации, изучить в том числе и тяжелые дроны. Это очень интересно и перспективно.
В классах курсанты изучают топографию, тактико-специальную подготовку, связь; кроме этого, оператор БПЛА должен быть уверенным пользователем компьютера. Большое внимание уделяется технической составляющей дрона. Изучается работа всех типов двигателей - и бензиновых, и электрических.
В идеале оператор дрона должен знать свою машину, что называется, до винтика, - говорит офицер. - Он должен уметь устранить в ней мелкие неполадки. В принципе ничего сложного здесь нет.
Наверстать упущенное
На полигонах отрабатывается на практике то, что зазубривалось в классах. Курсанты под присмотром инструкторов самостоятельно запускают дроны в небо и выполняют учебные задачи. Причем непогода на практические занятия никак не влияет. Беспилотники поднимаются и в снегопад, и в дождь.
Действительно, сейчас нет отбоя от желающих направиться на учебу в центр. Здесь самая современная учебная база и опытные наставники. Для обмена опытом в центр приезжают даже из летных училищ. Помимо непосредственно обучения курсантов специалисты центра ведут разработку программных и уставных документов по применению комплексов с беспилотными летательными аппаратами и использованию воздушного пространства БПЛА. Причем российская тактика применения БПЛА признается сейчас лучшей в мире. Здесь огромная заслуга руководства центра, которое сумело почти с нуля создать уникальный объект, способный подготовить специалистов мирового уровня.
Конечно, отставание у России по созданию боевых дронов пока существует. Если в Советском Союзе это направление считалось одним из приоритетных, и мы были одними из лидеров, то в 90-е годы отрасль провалилась в яму, которая длилась около 20 лет. Сейчас промышленность активно наверстывает упущенное.
Появились перспективные тяжелые БПЛА, способные нести ударное вооружение, разрабатываются дроны вертолетного типа. Они не уступают передовым образцам иностранных государств по дальности и продолжительности полета, эффективности ведения воздушной разведки, выполнению специальных задач. Все эти машины в обязательном порядке будут проходить испытания в центре.
Оператор, управляющий ударным или разведывательным беспилотным аппаратом, стал в последнее время одной из ключевых фигур современной войны. Об этих людях уже снимают фильмы, об их профессии спорят: кто они — боевые пилоты или геймеры? А где же учат на операторов военных БПЛА у нас, в России? Ответ прост — в Коломне. И здесь многое приходится начинать сначала.
Олег Макаров Валерий Фролов
Строго говоря, тема беспилотной авиации для нашей страны вовсе не нова. Крылатыми ракетами в СССР занялись сразу после Великой Отечественной (с копирования «летающей мотоциклетки» ФАУ-1), и ныне мы занимаем в этой сфере лидирующие позиции в мире. А что такое крылатая ракета, как не беспилотный самолет? В СССР же был построен космический челнок «Буран», который задолго до Boeing X-37 слетал в беспилотном режиме на орбиту и вернулся.
Реактивные и одноразовые
Отечественные БПЛА с разведывательными функциями тоже имеют давнюю историю. В середине 1960-х на вооружение строевых частей начали поступать тактические беспилотные самолеты-разведчики (ТБР-1) и дальние беспилотные самолеты-разведчики (ДБР-1), ставшие развитием беспилотных самолетов-мишеней. Это была серьезная авиатехника совсем не компактных размеров. ТБР весил почти три тонны, мог летать на высоте до 9000 м со скоростью до 900 км/ч, для чего был оснащен турбореактивным двигателем. Цель — фоторазведка при дальности полета 570 км. Пуск осуществлялся с направляющих под углом 20 градусов к горизонту, а для разгона применялись пороховые ускорители. ДБР-1 и вовсе летал на сверхзвуке (до 2800 км/ч) и имел дальность до 3600 км. Взлетная масса — более 35 т! При всем этом у разведывательных БПЛА первого поколения была неважная точность выхода к заданному объекту, и эти аппараты — тяжелые, турбореактивные — были… одноразовыми, а потому применение их оказалось делом накладным.
БПЛА «Гранат-4». Самый «дальнобойный» аппарат в комплексе «Наводчик-2». Он оснащен бензиновым мотором, а корпус выполнен из композитных материалов. Вес аппарата — порядка 30 кг, дальность — около 100 км.
В середине 1970-х на вооружение Советской армии поступил беспилотный разведывательный комплекс ВР-3, основой которого стал турбореактивный БПЛА «Рейс». Это уже была многоразовая система, предназначенная для ведения воздушной разведки объектов и местности в тактической глубине в интересах сухопутных войск и ударной авиации. Самолет был полегче своих одноразовых предшественников — взлетная масса 1410 кг, имел маршевую скорость до 950 км/ч и техническую дальность полета 170 км. Нетрудно подсчитать, что даже при полной заправке полет «Рейса» мог длиться не более десяти минут. Аппарат способен вести фото-, телевизионную и радиационную разведку с передачей данных на командный пункт почти в реальном времени. Посадка БПЛА осуществлялась по команде бортовой автоматической системы управления. Стоит заметить, что «Рейс» до сих пор стоит на вооружении армии Украины и применялся в так называемой АТО.
В 1980-е годы в мире стало развиваться третье поколение БПЛА — легких недорогих дистанционно управляемых аппаратов с разведывательными функциями. Нельзя сказать, что СССР остался в стороне от этого процесса. Работы по созданию первого отечественного мини-ДПЛА были начаты в 1982 году в НИИ «Кулон». К 1983 году был разработан и прошел летные испытания ДПЛА многоразового применения «Пчела-1М» (комплекс «Строй-ПМ»), предназначенный для ведения телевизионной разведки и постановки радиоэлектронных помех средствам связи, работающим в УКВ-диапазоне. Но потом началась перестройка, а за ней 90-е, которые для развития отечественной беспилотной авиации оказались потерянными. К началу нового тысячелетия старые советские наработки морально устарели. Пришлось срочно пускаться вдогонку.
BirdEye 400 («Застава») предназначен для разведки целей, корректировки огня, обнаружения мест падения других БПЛА. Радиус действия — 10 км. Продолжительность полета — 1 ч. Взлетный вес — 5,5 кг.
Для настоящих авиаторов
В старинном русском городе Коломне, рядом с музеем-фабрикой знаменитой яблочной пастилы расположился Государственный центр беспилотной авиации МО. Это, как сейчас принято говорить, главный российский центр компетенции по обучению и переподготовке техников и операторов, управляющих БПЛА военного назначения. Предшественником центра был Межвидовой центр беспилотных летательных аппаратов — структура, которая под разными названиями и с разными пунктами дислокации существует уже три десятка лет. Но именно сейчас БПЛА попали в сферу особого внимания военного руководства страны. Об этом говорит хотя бы тот факт, что доставшийся в наследство Центру военный городок (раньше он принадлежал Коломенскому артиллерийскому училищу, созданному еще при Александре I) активно перестраивается и обустраивается. Часть зданий сносят (вместо них будут построены другие), часть капитально реконструируют. На территории части будут возведены новый клуб и стадион. Через Центр проходит вся поступающая в войска беспилотная техника, специалисты Центра подробно ее изучают, а затем передают свои знания курсантам, приезжающим в Коломну со всей страны.
БПЛА — хоть и малоразмерная, но все же авиация. Как и в большой авиации, перед полетом идет тщательная подготовка всех узлов и систем к работе. Оранжевый мешок на снимке — это оболочка специальной подушки, которая перед посадкой надуется и смягчит удар об землю.
Для работы с БПЛА (по крайней мере с теми, что приняты на снабжение в наших Вооруженных силах) требуются усилия трех специалистов. Во‑первых, это оператор управления аппаратом — он задает курс полета, высоту, производит маневры. Во‑вторых, это оператор управления целевой нагрузкой — в его задачу входит непосредственно ведение разведки с помощью тех или иных сенсорных блоков (видео/ИК/радиоразведка). В-третьих, готовит БПЛА к полету и осуществляет пуск техник беспилотного аппарата. Подготовка всех этих трех категорий военнослужащих и ведется в стенах Центра. И если место техника всегда рядом с «железом», то операторы первоначально обучаются в классах за дисплеями тренажеров. Интересно, что оператор управления собственно аппаратом меняет курс БПЛА, вычерчивая линии на электронной карте местности, в то время как картинку с камеры в реальном времени получает оператор управления целевой нагрузкой.
В отличие от армии США, где в операторы БПЛА последнее время стали приглашать геймеров-авиасимуляторщиков, в наших ВС пока сохраняется консервативный подход. У геймеров, считают в Центре, нет того опыта общения с реальной стихией, который имеют настоящие пилоты, весьма предметно представляющие себе поведение ЛА в неблагоприятных метеоусловиях. У нас пока считается, что для управления БПЛА больше подходят люди с профессиональной авиационной подготовкой — бывшие пилоты и штурманы. Срок обучения в Центре варьируется от 2,5 до 4 месяцев и зависит от размеров, дальности и функциональной нагрузки летательного аппарата.
Запуск аппарата BirdEye 400 производится с помощью резиновых жгутов. «Птичка» с электромотором быстро взмывает в небо и действительно становится похожей на птицу. Еще немного — и аппарат исчезнет из виду.
Пока малые формы
В американском фильме «Хорошее убийство» рассказывается о судьбе оператора БПЛА Reaper — этому человеку, находящемуся на пункте управления в США, приходилось наносить ракетные удары по людям на другом конце земного шара. Начальство, чьи приказы герой фильма был обязан выполнять, считало этих людей террористами. Человеческая драма разворачивается на фоне очень красиво и эффектно показанных сцен дистанционной войны с помощью ударных БПЛА. Нашим военнослужащим оказаться на месте героя «Хорошего убийства» в ближайшем будущем, к счастью или к сожалению, вряд ли суждено. Прототипы ударных беспилотников в нашей стране сейчас активно разрабатываются, некоторые из них уже выходят на испытания, но до принятия их на вооружение пока далеко. Постперестроечный «разрыв» отбросил Россию в сфере военной беспилотной авиации лет на 10−15 назад по сравнению с Западом, и что-то наверстывать мы начинаем только сейчас. Отсюда пока еще не очень широкая номенклатура БПЛА, применяющихся в нашей армии. Когда стало ясно, что быстро подтянуть отечественные технологии к минимальным современным требованиям не получится, наша оборонная промышленность решила наладить сотрудничество с одним из мировых лидеров в разработке БПЛА военного назначения — с Израилем. Согласно договору, заключенному в 2010 году с компанией Israel Aerospace Industries Ltd., на Уральском заводе гражданской авиации началось лицензионное производство легкого носимого аппарата BirdEye 400 и разведывательного БПЛА среднего класса SEARCHER под названиями «Застава» и «Форпост» соответственно. «Форпост», кстати, единственный принятый у нас на снабжение аппарат (БПЛА принимаются в наших ВС «на снабжение», как боеприпасы, а не «на вооружение», как боевая техника), который взлетает и садится по‑самолетному, то есть с разбегом и пробегом. Все остальные запускаются с катапульт, а приземляются на парашюте. Это говорит о том, что пока в нашей армии эксплуатируются БПЛА в основном небольшого размера с малой полезной нагрузкой и сравнительно небольшим радиусом действия.
В это же время оператор БПЛА прочерчивает траекторию движения БПЛА на дисплее портативного пульта управления — это что-то вроде ноутбука.
Показателен в этом смысле комплект БПЛА из комплекса «Наводчик-2». Тут применяются четыре аппарата под общим названием «Гранат» и с индексами от 1 до 4.
«Гранаты» 1 и 2 — это легкие (2,4 и 4 кг) носимые БПЛА небольшого радиуса действия (10 и 15 км) с электромоторами. «Гранат-3» — аппарат с радиусом действия до 25 км, и в качестве силовой установки в нем использован бензиновый двигатель, как и в «Гранате-4». Последний имеет дальность до 120 км и может нести на себе разного рода полезную нагрузку: фото/видеокамеру, ИК-камеру, оборудование РЭБ и пеленга сотовой связи. Пункт управления «Гранатом-4», в отличие от «младших» моделей, базируется в кунге армейского грузовика «Урал». Тем не менее этот БПЛА, равно как и его собрат по классу «Орлан-10», запускаются с металлических направляющих с помощью резинового жгута.
Большинство принятых на снабжение Российской армии БПЛА взлетают с помощью катапульт и садятся на парашюте. Исключение составляет БПЛА «Форпост» (производимый по лицензии израильский SEARCHER), который требует аэродрома для взлета и посадки.
Все четыре «Граната» произведены российской компаний «Ижмаш — беспилотные системы», что, конечно, является шагом вперед по сравнению с клонированием израильских аппаратов. Но, как признают в Центре, до полного импортозамещения в этой области еще далеко. Такие хайтек-компоненты, как микросхемы или оптические системы, приходится покупать за рубежом, и даже компактные бензиновые моторы нужных параметров наша промышленность пока не освоила. При этом в области программного обеспечения наши конструкторы демонстрируют мировой уровень. Осталось доработать «железо».
Растворившиеся в небе
Практические занятия по управлению БПЛА проходят на полигоне, расположенном на окраине Коломны. В день посещения Центра здесь отрабатывалось управление легкими носимыми аппаратами — BirdEye 400 (он же «Застава») и «Гранатом-2». Пуск с резинового жгута — и вскоре аппарат исчезает в небе. Только тут понимаешь главное преимущество БПЛА этого класса — малозаметность. Оператор же, сидящий под тентом, в небо не смотрит. Перед ним пульт управления, который условно можно назвать «ноутбуком», и вся информация о местоположении БПЛА отражается на экране. Оператору приходится лишь активно работать стилусом. Когда BirdEye спускается на небольшую высоту и становится видимым, его можно спутать с хищной птицей, нарезающей круги в поисках добычи. Только скорость явно побольше птичьей. И вот команда на посадку — раскрывается парашют, и БПЛА приземляется, смягчая удар о землю с помощью надутой «подушки безопасности».
Конечно, нашей армии нужны БПЛА большей дальности, с большим радиусом действия, с большей полезной нагрузкой, с ударными функциями. Рано или поздно они встанут в строй и обязательно прибудут в Коломну. Здесь будут учить работать с ними. Но пока идет активное изучение имеющегося арсенала. Тема военных беспилотников в России явно на подъеме.
С месяц назад провел курсы операторов беспилотных летательных аппаратов. Отчитываюсь.
Готовим аппарат к учебному запуску
Вообще-то провожу обучение по использованию дронов, обработке данных аэрофотосъемки регулярно, даже в родном госуниверситете спецукурс раз в году для студентов кафедры ГИС провожу. Но вот с выдачей официальной бумаги - такое первый раз.
Формально курс представляет собой повышение квалификации в объеме 72 часа. Подобный учебный курс может проводить любое образовательное учреждение с лицензией (типа, как куры на какой-нибудь Excel). В нашем случае "корочки" выдавал ДОСААФ, а ваш покорный работал преподавателем дисциплин: от порядка эксплуатации дрона самолетного типа, до обработки данных аэрофото.
Учебный самолет - летающее крыло на основе (читай - с корпусом) Skywalker X5 Pro, с полетным контроллером Pixhawk , и фотоаппаратом Sony ILCE 5000. Т.е. летать, снимать для последующего получения ортофотопланов и цифровых моделей - умеет, может и даже практикует. Подробно о теххарактеристиках самолета напишу как-нибудь попозже. Если честно, они не выдающиеся в плане практического использования, но для учебных задач типа взлетел с катапульты, отлетал полетное задание и приземлился на парашюте вполне годиться.
Катапультный старт - наше все для учебного дрона.
Что делали "курсанты"? В основном - тренировались использовать летающую технику, сделанную на основе полетного контроллера с открытой архитектурой. Понятно, что за неделю с небольшим, с нуля все не освоить, однако самим выполнять простейшие полеты уже можно.
Посадка была успешной!
Еще обрабатывали снятые лично данные (ну, понятно, и из своих запасов тоже выдавал), фотограмметрический минимум с помощью Agisoft Photoscan освоили: цифровую модель местности от модели рельефа отличают, хы.
Сделал полетное задание - проверь, выполнимо ли оно на практике.
Куры очень дешевые, сберегают пару единиц летающей техники, которые в случае самостоятельного обучения пришлось бы израсходовать, хы. Так что обращайтесь, тем более поскольку корочки официальные, то оплату всего недельного с хвостиком удовольствия может (и должен!) спонсировать работодатель.
Взлет возможен и без катапульты.
Небольшая воздушная акробатика - вне учебной программы, по просьбам слушателей. Ну нельзя вот так взять и не полетать:
На официальной странице компании "Съемка С Воздуха ", организовавшей курсы, с расписанием занятий, описанием учебных разделов. Geodrone-L , учебный аэрофотосъемочный комплекс, на котором проводились занятия.
PS. Еще заранее похвастаюсь, официальный статус обучения сподвиг на написание официальных учебных материалов. Руководство по дрону самолетного типа на Pixhawk готово, и за одним учебные материалы в стиле делай раз-делай два- получай цифровую модель, т.е. по обработке данных аэрофотосъемки в фотограмметрическом пакете Photoscan и ERSI Arcgis. В свободный доступ такое пока рано, а может и никогда, только только в бумажном виде.
В прошлом году, учитывая возрастающее значение беспилотной авиации в американских боевых операциях, правительство США учредило медаль «За особые боевые заслуги» (Distinguished Warfare Medal) специально для операторов военных БПЛА и специалистов кибервойны. Реакция ветеранов настоящих боевых действий последовала незамедлительно: как можно приравнивать к боевым заслугам сидение за экраном компьютера за тысячи миль от тех мест, где грохочут взрывы и стучат автоматные очереди?! Аргумент был услышан, медаль по‑тихому отменили.
Экипаж робота
Это событие очень ярко продемонстрировало двойственность положения человека в «дистанционной войне». С одной стороны, одна из главных задач БПЛА состоит в том, чтобы не подвергать опасности жизнь пилота, с другой, даже сидя в безопасном месте, на командном пункте БПЛА, оператор решает вопросы жизни и смерти и зачастую подвергает свою психику серьезным нагрузкам. Как на войне. Исследования медиков и психологов показывают, что, несмотря на удаленность от поля боя, операторы БПЛА могут порой страдать посттравматическим синдромом, подобно ветеранам горячих точек.
Конечно, человека можно просто «исключить из игры». К 2030−2035 годам американские ВВС хотят получить полностью автономный робот-автомат, который будет делать все сам без участия человека и даже принимать решения на пуск ракет. Однако вполне вероятно, что главным препятствием на пути к появлению такого оружия могут стать не технические проблемы, а вопросы морально-юридического характера. Согласно принятой практике пока все-таки ответственность за действия БПЛА берет на себя человек.
Аппаратура рабочего места оператора, помимо функций управления, позволяет формировать и затем вводить на борт БПЛА полетное задание, пополнять банк данных, проводить предполетные тренировки. В своей работе операторы взаимодействуют с помощью речевого обмена, а также интерактивного обмена информационными форматами своих многофункциональных дисплеев. Для целей управления также прорабатывается использование нашлемных систем целеуказания.
Мировой опыт эксплуатации беспилотных авиационных комплексов (БАК) оперативно-тактического назначения типа Shadow, Hunter, Hermes, Predator показал, что наиболее эффективна команда операторов трех специализаций. Во‑первых, это оператор-пилот БПЛА, тот, кто непосредственно управляет полетом. Во‑вторых, оператор бортовых целевых нагрузок. Он работает с сенсорными системами различного спектрального диапазона круглосуточного применения — они служат для наблюдения поля боя, поиска, обнаружения и идентификации объектов интереса. Этот же оператор принимает решение о прицеливании и пуске оружия. В-третьих, оператор интеллектуальной поддержки с опытом управления БПЛА, владеющий технологией экспертных систем типа «в помощь летчику» и имеющий быструю реакцию для принятия решений.
Рабочие места операторов объединены в локальную вычислительную сеть и строятся на основе многофункциональных мониторов-дисплеев, многофункциональных пультов управления, а также ручных органов управления по типу кистевых самолетных ручек с технологией HOTAS, а также флайтстиков. Командные пункты БАК оперативно-тактического назначения создаются в мобильном варианте на шасси автомобиля. Помимо основного оборудования, пункты также оснащены унифицированными вынесенными терминалами, которые дают дополнительные возможности и гибкость в управлении.
Одна из проблем — перегрузки операторов полезных нагрузок и интеллектуальной поддержки информацией, получаемой с БПЛА, на которую нужно реагировать в реальном времени и объемы которой сегодня растут лавинообразно. В том числе, по мере появления на дронах многоспектральных многоапертурных бортовых сенсоров.
Ас против мастера консоли
Однако какой бы сложной и совершенной ни была аппаратура управления, в пилотировании летательного аппарата с земли есть один нюанс, который можно назвать «сенсорным голодом». Пилоты говорят, что чувствуют самолет «пятой точкой», и это не шутка: ощущение перегрузки дает немало информации об изменении положения ЛА в пространстве. Задействован и слух — звук двигателя тоже весьма информативен. Гораздо больше данных получает зрение: пилот может, например, посмотреть в боковое окно самолета. Вся эта гамма сенсорных сигналов позволяет пилоту стремительно осознать изменение ситуации и мгновенно среагировать.
Перед оператором БПЛА в основном лишь зрительная информация: крупнозернистая картинка, как правило, с носовой камеры БПЛА, которая транслируется с задержкой в несколько секунд, если управление идет через спутник, плюс карта и различные цифровые данные на дисплеях, которые нуждаются в интерпретации. Поэтому, разумеется, реакция оператора БПЛА будет чаще всего отставать от реакции летчика в пилотируемом самолете.
Одним из решений этой проблемы могло бы стать использование так называемых мультимодальных дисплеев — систем, в которых зрительная информация дополняется другими сенсорными данными. Как, например, оператору БПЛА почувствовать турбулентность? Непосредственно — только в виде дрожания картинки, поступающей с камеры. Но если дополнить картинку, например, вибрацией флайтстика, оператор гораздо быстрее среагирует на неблагоприятную ситуацию в воздухе. Такой эффект хорошо известен владельцам игровых консолей и даже смартфонов!
Кто является лучшим кандидатом на должность оператора БПЛА? Первое, что приходит на ум, — бывший или действующий пилот ВВС. И именно из этой категории в основном набирались операторы больших БПЛА, эксплуатируемых американскими вооруженными силами. Однако по мере повышения спроса на «беспилотных пилотов» выяснилось, что, во‑первых, ВВС просто не в состоянии утолять кадровый голод в экипажах БПЛА, а во-вторых, молодые люди, поднаторевшие в боях на Playstation и XBoх, подходят на роль операторов лучше летчиков. Все дело как раз в том, что пилоту ВВС сложно управлять самолетом без привычных «подсказок» (звук, перегрузка и т. д.), а те, кто поднаторел в общении с виртуальной реальностью, спокойно обходятся без ощущений «пятой точкой». Еще в 2004 году группа американских исследователей во главе с Кайсаром Вараичем выяснила, что операторы с опытом пилотирования обычных самолетов делали больше ошибок при управлении БПЛА, чем те, кто осваивали аппаратуру управления с нуля. Авторы доклада считали, что управление БПЛА должно быть унифицировано не с привычными органами управления самолетом, а с традиционными компьютерными интерфейсами.
Наземные командные пункты (НКП) выполняются в мобильном варианте на шасси автомобиля. В настоящее время наметилась тенденция перехода на мобильные унифицированные НКП с открытой архитектурой, которая позволяет наращивать возможности использовать БПЛА различных типов, включая их совместное применение, а также применение групп смешанного состава из БПЛА и пилотируемых ЛА. Подобные НКП позволят одному оператору управлять сразу несколькими БПЛА, например, четырьмя.
Что скажет дрон?
Но чем больше инструменты управления БПЛА будут напоминать джойстики виртуальной реальности, чем чаще среди операторов боевых дронов будут появляться люди без пилотажного опыта, тем острее станет тема психологической и моральной ответственности операторов за отдачу команды «огонь». В стандарте НАТО STANAG-4586, регламентирующем взаимодействие оператора с БПЛА, рекомендовано десять уровней автоматизации, в диапазоне от полного подчинения БПЛА оператору до полной автономности. Иными словами, далеко не всегда оператор может нести ответственность за то или иное действие дрона. И именно в этой области возникает психологическая, моральная и правовая проблема, решить которую непросто. Если все действия оставить за человеком, то на него же ложится и вся ответственность за нанесенный беспилотником удар. Если же большой простор действия оставить автоматике, то ее сбой или ошибка могут привести к бессмысленным жертвам. Как раз тот факт, что оператор БПЛА вынужден убивать, не подвергая ни малейшему риску собственную жизнь, становится источником серьезных психологических страданий, того самого посттравматического синдрома.
Операторы склонны сажать беспилотник по более крутым, чем стандартные, глиссадам. Но это посадка с увеличенной вертикальной скоростью касания ВПП и, следовательно, с увеличенной ударной перегрузкой, отчего БПЛА может просто сломаться. Ясно, что такие условия будут лучше «восприниматься» БПЛА с усиленными шасси и корпусом, и именно с такими БПЛА оператору будет проще справляться.
На ближайшее время общим правилом будет снижение степени автономности БПЛА при большой определенности задачи или когда имеется запас времени на расширение ситуационной осведомленности. Естественно, при увеличении роли оператора в управлении. Один из показательных случаев — посадка БПЛА.
Опыт эксплуатации БПЛА типа Predator и Reaper показывает, что во время посадок в автоматическом режиме они склонны заходить на ВПП с увеличенным креном, сильно опущенным вниз носом, иметь первый контакт с землей передним колесом, а при вторичном касании основными шасси совершать подскоки. В результате могут лопаться колесные стойки и происходить другие неприятности. В этом случае непосредственное вмешательство оператора крайне желательно. По сути, это стало правилом — очень дорогие БПЛА (стоимостью в десятки миллионов долларов), операторы американских авиабаз часто сажают вручную.
